Леонид Западенко

 Вся страна посмотрела картину; на многих предприятиях и в учреждениях билеты распределялись бесплатно.

 Нравилось всем. Было "понятно всем — от академика до колхозника", как стали тогда говорить, повторять в виде похвалы. "Чапаев" покорял любые зрительские контингенты.  уличные мальчишки смотрели по пятнадцать сеансов подряд, все надеясь, что славный красный Чапай, в финале тонущий под пулями белых, все же сумеет выплыть и не погибнет в бурных водах реки Урал…

Эмблемами советского кино, его символами стали кадры из фильма. Прильнувший к пулемету ординарец Петька, а над ним Чапаев в папахе, с выброшенной вперед рукой.

На холме, за которым стелется поле будущего боя, — группа командиров с биноклями, и в центре Чапаев на белом коне, в черной бурке, ниспадающей красивыми складками.

"Войско" из печеных картофелин на дощатом столе, внимательные лица слушателей и вдохновенный Чапай, который дает предметный урок тактики: "Где должен быть командир?"

Чапаев с саблей наголо во главе кавалерийского эскадрона — словно не касаясь земли, летит белый конь, надувается, как парус, ветром черная бурка…

 Наверное, и сегодня не найдется человека, кто не видел бы эту картину полувековой давности или по крайней мере не слышал бы о ней. Шуточки и реплики из фильма давно вошли в русский разговорный язык. 

 В одной из характерных сцен фильма на крыльце деревенской избы (это "штаб-квартира" командира дивизии) появляется ординарец Петька (очаровательный курносый парень в исполнении Леонида Кмита сразу стал народным любимцем). Ординарец дает выстрел в воздух, выдерживает паузу, важно объявляет: "Тихо, граждане. Чапай думать будет!" — и гудящая, орущая толпа бойцов благоговейно затихает.

Конфронтация, приглядка, симпатия и, наконец, настоящая любовь — так рисуется в фильме динамика отношения Чапаева к "присланному" чужаку, новому "хозяину" его дивизии. Что касается Фурманова, то у него для Чапая, этого самородка, смельчака, гения боя, на все случаи есть мудрая, понимающая улыбка и доброжелательный, чуть ироничный тон.

 Моложе начдива, комиссар умеет говорить с ним, как с симпатичным ребенком, знает, когда надо чуть поддеть Чапая, склонного пофанфаронить, а когда польстить. "Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать" — эта хрестоматийная реплика из Гоголя, брошенная Фурмановым разбушевавшемуся Чапаю, вызывает у того новый взрыв гнева: "Ма… Македонский? Полководец? Кто такой? Почему не знаю?.." Согласно Чапаеву, полководец только он. И понятно: этот "стратег", как он сам признается, "только два года, как грамоте знает".

 Патернализм Фурманова, сюжетно иногда слишком подчеркнутый, смягчается, если не снимается, исполнителем роли, улыбчатым, славным и веселым Борисом Блиновым. Это очень искренний, честный и совсем еще молодой человек. Вместе с Чапаевым мы, зрители, начинаем его любить. Актер, который, как и Николай Баталов, был словно рожден для образа обаятельного большевика, тоже до обидного рано умер.

 Он погиб от брюшного тифа в эвакуации в Алма-Ате — получилось не по сюжету фильма "Чапаев", где начдив гибнет, а комиссар остается жив. В жизни исполнителю главной роли Борису Андреевичу Бабочкину посчастливилось пройти после "Чапаева" долгий и плодотворный актерский и режиссерский путь, хотя славы одного Чапая ему хватило бы на два века.

Чапаев был сыгран Бабочкиным блистательно — это не преувеличение. Вдохновенная увлеченность артиста своим персонажем сочеталась с филигранной нюансировкой, пластическая выразительность и общий броский контур фигуры — с психологической правдой малейшего выражения глаз. Портрет этого человека был поистине живым, неповторимым, индивидуальным и — вместе с тем — определенным типом времени. Со своей удалью и хитрецой, бесшабашной храбростью и какой-то душевной незащищенностью, открытостью, умом и наивностью, искрящимся талантом, сказывающимся в любом его проявлении, Чапаев был поистине национальным героем, натурой чисто русской.

 На Международном кинофестивале в Москве (1935) в числе нескольких картин, представленных кинофабрикой "Ленфильм" и завоевавших первую премию все вместе ("Чапаев", "Юность Максима", "Крестьяне"), фильм братьев Васильевых демонстрировался одновременно с американской картиной "Да здравствует Вилья!" Джека Конвея по сценарию известного драматурга Бена Хекта. Исполнение центральной роли американцем Уоллесом Бири до того было удостоено золотой медали Венецианского фестиваля 1934 года, и в Москве жюри в своем решении специально отметило художественное качество фильма и игры его протагониста. С тех пор "Чапаева" и "Да здравствует Вилья!" — две картины, созданные в одном и том же 1934 году, — часто сравнивают и сопоставляют.

Серьезная и мощная сила противостоит в фильме чапаевской вольнице. Белогвардейский полковник Бороздин, возглавляющий лагерь врага, обладает всем: умением, оружием, кадрами, умом, культурой, убежденностью, даже — до предела возможного в его понятиях, — сочувствием к "малым сим", скажем, к собственному денщику-казаку, правда, до тех пор, пока тот не взбунтовался. Контрреволюционный лагерь в "Чапаеве" изображен правдиво, беспристрастно, без карикатуры и нарочитого гротеска, ранее привычных в показе врага.

 Одна из самых впечатляющих сцен в "Чапаеве", кульминация действия и драматический пик фильма — знаменитая "психическая атака" или, как она называется в сценарии и называлась в действительности, атака каппелевцев, отборных белоофицерских частей.

 Издалека по выжженной степи под сухую дробь барабана движутся три черные шеренги. Каппелевцы идут чеканным строевым шагом, как на параде. "Красиво идут — интеллигенция!" — со смешанным чувством восхищения и ненависти говорит один из партизан в цепи.

Падает один, и на ходу смыкается черная шеренга, такая же прямая и неустрашимая. Под зловещую дробь барабана шеренги приближаются к цепи чапаевцев, залегших с одним лишь "максимом" в руках пулеметчицы Анны, с малым количеством патронов, малочисленных, плохо одетых. Силы неравные, шеренга надвигается как смерть.

Во главе черной шеренги офицер, поручик, надменный, щеголеватый, в руке стек, к его губе прилипла дымящаяся папироса — дополнительный эффект психического воздействия, устрашения, шока. В этой эпизодической и незабываемой роли снялся Георгий Васильев.

 Идет в атаку и курит, презирая партизанскую шваль, которая впереди. "Психическая атака" строит всего лишь из 50 кадров, но каждый из них вбирает гораздо большее внутрикадровое содержание — и благодаря длине планов, и тому, что в конфликт включены характеры, герои, живые люди, которых мы, зрители, уже хорошо знаем и сопереживаем им.

В цепи, тревожно замерев, в крайнем напряжении ждут встречи с каппелевцами ординарец Петька, Фурманов, милая Анна — единственная женщина в дивизии, круглолицая, с косой цвета воронова крыла (артистка Варвара Мясникова), другие чапаевцы. Их глазами камера смотрит на приближающихся белогвардейцев.

Поэтому "деталью", аккумулировавшей образ всей сцены, становится дымящаяся папироса у офицера со стеком — символ презрения к черни и к смерти. Каре каппелевцев под барабанную дробь надвигается на героев и на нас, ибо изменилась точка зрения: она идентифицировалась с глазом участника боя, сражающегося на стороне Красной Армии. Волей-неволей и зритель, он же, следовательно, участник боя, с замиранием сердца следит, как уже близко-близко переходит в штыковой удар неприятель, и все дымится папироса.

Но вот, после ожидания, почти уже нестерпимого в нарочито затянутой тишине-паузе, застрекотал Анкин "максим", и смешались, спутались черные шеренги, в беспорядке отступив.

Однако это еще не конец боя, а лишь перипетия. Пулемет умолк — у Анны кончилась лента. Навстречу чапаевской цепи мчится белая конница. И вот тогда, вздымая облако пыли, понеслась с победным "Ура!" кавалерия Чапаева — кадры, полные темперамента и красоты.

Хотя "психическая атака" была не только увлекательной, но исторически более общий смысл, важный для момента создания фильма, и, как оказалось далее, не только для него.

Илья Эренбург, прошедший испанскую войну, свидетельствовал, как смотрелся "Чапаев" в интербригадах:

 Артиллерийской подготовки
Гроза гремела вдалеке.
Глаза хватались за винтовки,
И пулемет стучал в виске.
А в церкви — экая морока! —
Показывали нам кино.
Среди святителей барокко
Дрожало яркое пятно.
Как камень, сумрачны и стойки,
Молчали смутные бойцы.
Вдруг я услышал — русской тройки
Звенели лихо бубенцы,
И, памятью меня измаяв,
Расталкивая всех святых,
На стенке бушевал Чапаев,
Сзывал живых и неживых.
Как много силы у потери!
Как в годы переходит день!
И мечется по рыжей сьерре
Чапаева большая тень.

 Гибель Чапаева снимали на Волге (в действительности комдив погиб в сражении). По сценарию Чапаев погибал в бурной реке, но потом решили не создавать ощущения, что Чапаева губит стихия. Съемки этой сцены оказались драматичными и для исполнителя роли. Дублей делали много, и Бабочкин согревался водкой (снимали весной, вода в Волге ледяная). Простуда актера миновала, но от вынужденных возлияний у него открылась страшная язва, которая мучила его до конца жизни…

Премьера фильма состоялась в кинотеатре «Титан» 5 ноября 1934 года. Чудо этой ленты обнаружилось буквально на первом же сеансе. Очевидцы вспоминают, что когда фильм кончился, публика не встала с мест. Люди были потрясены.

 Пришлось выйти директору кинотеатра и объявить: «Товарищи, все… Но среди нас находятся исполнители главных ролей товарищи Бабочкин, Кмит, Мясникова… Попрошу их показаться…»

 Когда актеры появились перед зрителями, началось невероятное. Весь зрительный зал встал, а в то время привычки вставать и приветствовать кого бы то ни было стоя вообще не знали — и разразилась овация. Она тоже была странной — люди аплодировали и плакали.

Слава «Чапаева» родилась немедленно и росла, как снежный ком. Газеты с каждым днем отдавали все больше и больше места на своих полосах громадному успеху фильма. Появляются восторженные отзывы писателей, ученых, военных и политических деятелей.

Даже подлинные участники событий — бойцы и командиры Чапаевской дивизии — воспринимали «Чапаева» как жизненный факт.

 Копий картины не хватало. Их срочно допечатывали. Только да первый год фильм просмотрело свыше 30 миллионов зрителей — цифра по тем временам небывалая.

Многие, особенно мальчишки, смотрели это кино по нескольку раз в тайной надежде, что, может быть, Чапай в конце концов выплывет.

 И ведь выплыл! В первый, самый страшный год Великой Отечественной на экраны вышел «Боевой киносборник» с сюжетом о возвращении Чапаева, который не мог не поспешить на помощь защитникам Родины. Об этом объявил с экрана несколько постаревший Борис Бабочкин, который снова накинул бурку и с шашкой наголо поскакал крушить фашистов под восторженный рев и топот зрителей...

Достоверный факт. После просмотра этих кадров в Сталинграде один молоденький сержантик встал перед пустым экраном и произнес: «Клянемся тебе Василий Иванович стоять на смерть». Вот что значил для людей этот фильм. За него, за Чапаева содлаты шли на верную смерть. Это не придуманная, а настоящая проверенная войной сила искусства, сила кино. Снятый в 1934 году Чапаев, по сей день остается величайшим примером мифотворчества  во всей истории всего мирового кино.

г.Хмельницкий. Август 2010 года.

Подпишись.